Дальнейшая судьба человечества

[Sergey from Sydney]

Сейчас все-таки большинство работников (в широком смысле термина) выполняют работу, продукт которой объективно нужен обществу в целом. Но уже есть явная тенденция создания искусственных рабочих  мест, дабы обеспечить формальную занятость населения.

Помните общество, описанное у Лема в "Возвращении со звезд"? Похоже, мы движемся именно в этом направлении. Особенно если посмотреть на социализм типа скандинавского.

[Sergey from Sydney]

Вы наверное не знали что все СМИ принадлежат тем же олигархам?

И все олигархи могут между собой договориться и проводить единую редакционную политику? А, ну да, у вас же всюду заговоры и мировые закулисы. С реальных позиций с вами разговаривать бесполезно.

В прямом.Как и сейчас.

Не понимаю.

<Удалено, В.В.>

[Космический мусор]

Помните общество, описанное у Лема в "Возвращении со звезд"? Похоже, мы движемся именно в этом направлении.

Там же все поголовно были бетризованы. Даже тигры в парке культуры и отдыха. А наших людей и на прививку от гриппа не уговоришь. Не, далеко нам до того общества.

[βάρβαρος]

социализм типа скандинавского.

капитализм и социализм это термины придуманные Марксом, на самом деле можно обходится и без них, ну это так, просто я не понимаю почему Маркса считают гением

<Удалено, В.В.>

[vika vorobyeva]

Искусственная эпидемия "испанки" - это сильно. Ничего, что вирус гриппа был открыт только в 1931 году?

В общем, заканчиваем с конспирологией

[Sergey from Sydney]

капитализм и социализм это термины..., на самом деле можно обходится и без них

Можно, но тогда сначала придется определять термины. На самом деле, с точки зрения марксизма, в Скандинавии тоже капитализм, т.к. имеет место частная собственность на средства производства.

<Удалено, В.В.>

[Starк]

Ничего, что вирус гриппа был открыт только в 1931 году?

Испанка скорее всего не была гриппом.

[Sergey from Sydney]

Там же все поголовно были бетризованы.

Я знаю. Меня там еще умилило, что, придя к девушке, нужно было дополнительно выпить напиток, вызывающий временную импотенцию.

Но в той же Скандинавии преступность низкая безо всякой бетризации.

[Andrew Gontchev]

Боб, в моем понимании это подневольный труд, когда у работника нет выбора как заработать себе (семье, родне и пр.) на жизнь. Но чем дальше - тем больше альтернативы выбора способа заработать не подневольным трудом.

Вы так пишете, словно у среднего предпринимателя большой выбор того, как заработать на жизнь. То же самое: обломилась вакансия в виде "дела", малюсенького сектора рынка по блату от старших товарищей, подписался под финансовую ответственность на кусок бизнеса, прогнулся под крышу, а дальше - мгла, покрытая мраком. Поскольку никаких реальных возможностей анализа ситуации за пределами доступной ему узкой амбразуры, у него нет, а старшие товарищи много дерут. У наёмного работника тоже выбор кажущийся - из нескольких десятков доступных мест по специальности, где везде примерно одинаковая зарплата и одинаковый спектр нарушений трудового законодательства. И это если возьмут. Так что каутскианская логика не удовлетворительно описывает ситуацию и придумана только как розовые очки для любителей лакировки реальности. Не понравилось у одного работодателя (или затухло одно дело), так иди к другому (открой другое дело), ты свободен везде попасть на одни и те же вилы.  Свободный выбор между дверью барака А и дверью барака Б - это очень продуктивно. Вселяет оптимизм и желание поработать.

  Помните выбор между стройкой и песчаным каръером? Там один персонаж в очках всегда делал шаг вперёд и готов был поработать везде, он заразился оптимизмом от выбора.

Боб, судя по обилию комментов от Модераторов, мы итак ходим на гране.
Но отвечу: почему у Вас весь бизнес сводится к каким-то личным договоренностям?  Даже в современной РФ свобода выбора мелкого (от части среднего) бизнеса вовсю существует. А уж кто "в рамках" - так это крупный бизнес.
И у наемных работников выбор тоже есть. Конечно если не подходить к выбору работы как к "клубу по интересам" и не выбирать место работы по критерию - "ехать близко и коллектив хороший". И относительно массового нарушения ТК Вы ошибаетесь, Трудовая Инспекция примет Вас распростертыми объятиями, если Вы придете с документированными фактами его нарушения (ТД+Выписка баланса счета). Их премиальный фонд - % от штрафов за нарушения ТК
Возможно не все со мной согласятся, но "каутскианская логика" - это не розовые очки ,а лекарство от иждивенческой жизненной позиции, все вокруг плохо и куды крестьянину податься.

[Sergey from Sydney]

На том, что населения очень мало, поэтому хватает на всех по многу, в том числе содержать безработных и вносить огромные средства в социалку

Хм... А откуда берется то, чего хватает на всех помногу?

[vika vorobyeva]

Почистила тему от оффтопика, начиная от обедов на рабочем месте и заканчивая торговыми отношениями разных стран с фашистской Германией накануне 2 мировой войны.
Возвращаемся к теме. При обсуждении помним, что политика на форуме запрещена

Тема открывается.

[bob]

bob, вы, видимо, не заметили мой вопрос к вам:

Я утверждаю, что социально-экономическое будущее не в устранении эксплуатации, как считали социалисты прошлoго, а в умении её управляемо регулировать. Это достаточно оригинальный тезис.

Так сейчас мы имеет установленный законом 8-часовой рабочий день и оплату сверхурочных по повышенной ставке; минимальную зарплату; оплачиваемый отпуск и больничный и т.д. По-моему, это как раз и есть управляемая и регулируемая эксплуатация. Или вы имеете в виду что-то принципиально другое?

Да. Я имею в виду принципиально другое. Социальное государство с трудовым, антимонопольным и арбитражым кодексом - это безусловно важный шаг по пути регуляции эксплуатации, как между работником и работодателем, так и между предпринимателями. Но регуляция осуществляется явочным порядком, символически, по не всегда критичной группе параметров (тот же 8-часовой день, например, а почему не 3,14...) и на уровне государства. Она отсекает некоторые частные подвиды эксплуатации, совершенно не трогая других. Я же имею в виду возможность создания универсального механизма, которого пока нет. Того самого, которым не оснащена ни модель Фридмана, ни модель Кейнса (они оба не в состоянии отделить "заработанные" средства от "незаработанных", определяя их диаметрально противоположно).
То есть, технический прогресс сейчас ничего не решает, поскольку опережает безнадёжно отставший социальный, застывший на месте. И дальнейшая судьба человечества целиком зависит от успехов социального прогресса. Иначе воспользоваться результатами технического прогресса просто не получится.

Давайте уточним определение.

Да. безусловно. Насчёт уточнения определений. Марксистское определение эксплуатации, очевидно, не полно, поскольку учитывает только диспаритетный договор между наёмным работником и предпринимателем-работодателем по присвоению им части прибавочной стоимости. Предприниматель должен работнику неизвестную часть его времени и сил по работе, а работник предпринимателю - тоже неизвестную часть его времени и сил по организации производства, рынка сбыта, имиджинговым издержкам его бренда и т.п. Кто кому больше должен - всегда один чёрт знает. Рабочий или служащий  (менеджер) не может напрямую продать на рынке свою услугу по закручиванию гайки или учёту этой закрутки (она в отрыве от завода и бренда никому не нужна). А капиталист не может закрутить и учесть миллион гаек без рабочих и служащих. Маркс верхоглядно округлил проблему до того, что долги капиталиста рабочему значимы, а долги рабочего капиталисту в зачёт не идут. Предприниматель в его прикидочной принципиальной схеме получается пауком-эксплуататором без положительного вклада в производство.
Прибавочная стоимость в определении Маркса не поддаётся исчислению. Вся теория Маркса качественная, а не количественная, что и приводит к её неудовлетворительной приложимости на практике. Прибавочная стоимость численно равна добавленной только при абсолютно равновесном рынке в смысле Вальраса. Но при этом и совокупная прибыль равна нулю. То есть график исчислимости прибавочной стоимости по Марксу имеет только одну точку пересечения с фактически исчислимой стоимостью, и только в идеализированном случае, который не достижим. Практический рынок не может быть равновесным.
Поэтому у Маркса эксплуатация определена не верно, однобоко. И у меня есть очень веские соображения, чтобы обобщить и уточнить модель, и превратить её в исчислимую модель, легко поддающуюся расчёту. Причём, это решит очень много проблем, в частности связанных и с кредитными кризисами, и с феноменами финансовых пузырей (или "накопления сокровищ" в марксистской литературе).

Я далее подразумеваю под эксплуатацией выполнение любого диспаритетного договора (в том числе и контракта между двумя формально равными предпринимателями, а не только трудового), в том числе заключённого под рыночным экономическим, а не администативным принуждением.

(Нам надо справиться с тем, что предшественникам удавалось только в редких частных случаях: удалить лишние финансы из системы, не допустив накопления их критической массы, или добавить недостающие, не допустив кредитной ямы. Но, на этот раз строго объективно определить, что лишнее, а чего не достаёт, без интуитивных вольностей и фантазёрских наитий. Заодно это автоматически решает по прежнему висящий в воздухе вопрос о социальной справедливости.)

[-Asket-]

Заодно это автоматически решает по прежнему висящий в воздухе вопрос о социальной справедливости.

Не решает, поскольку самооценка фактически всех людей сильно завышена, то они искренне будут считать свое положение в "справедливом" общество очень несправедливым. Т.е. это никак не улучшит ситуацию по сравнению с тем, что мы имеем сейчас. Проблема ведь не в отсутствии некой фактической, "объективной" справедливости, а в субъективности ее оценки самим человеком. Что с этим вот делать:

...Издавна бытует широко распространенное мнение, что у большинства людей низкая самооценка. Психолог-гуманист старшего поколения Карл Роджерс (Carl Rogers, 1958) пришел к выводу, что многие из тех, кого он знал, «презирают себя, считая, что они ни на что не способны и их нельзя любить». Многие популяризаторы идей гуманистической психологии соглашаются с Роджерсом. «У всех нас комплекс неполноценности, — утверждает Джон Пауэлл (John Powell, 1989), — и если кажется, что у кого-то его нет, значит, человек просто хорошо притворяется». Граучо Маркс (Groucho Marx, 1960) как-то сказал: «Я не хочу принадлежать ни к одному клубу, который примет меня в свои члены».
Как ни странно, большинство из нас неплохого о себе мнения. Даже человек с низкой самооценкой, как правило, не вычеркивает из теста пункт: «Мне часто приходят на ум хорошие идеи», а просто добавляет: «кое-какие» или «иногда». Специалисты по социальной психологии воспринимают это как свидетельство общечеловеческого пристрастия к «игре в свою пользу» — благосклонного к себе отношения.
Исследования снова и снова подтверждают готовность человека воспринять все то, что говорится о его успехах, отнеся успех на счет собственных способностей и усилий, а неудачи приписать влиянию внешних факторов — например, невезению или изначальной «неразрешимости» проблемы (Whitley & Frieze, 1985). Так, спортсмены, рассказывая о победах, обычно восхваляют свои личные качества, а поражения приписывают невезению, плохому судейству, рвению команды соперников, нечестной игре и т. п. (Grove & others, 1991; Lalonde, 1992; Mullen & Riordan, 1988). Как по-вашему, какую долю ответственности обычно принимают на себя водители в дорожно-транспортных происшествиях? В заявлениях на получение страховки водители описывают случившуюся аварию примерно так: «Неизвестно откуда взявшийся автомобиль врезался в мою машину и скрылся из виду»; «При приближении к перекрестку мне внезапно перекрыли обзор — естественно, я не увидел эту машину»; «Этот пешеход буквально кинулся под колеса моей машины» (Toronto News, 1977).
Майкл Росс и Фиоре Сиколи (Michael Ross, Fiore Sicoly, 1979) наблюдали феномен «игры в свою пользу» при проведении опроса канадских супружеских пар. Они обнаружили, что не меньше половины мужей убеждены, что несут куда более тяжкую ношу семейных обязанностей, таких, как уборка и забота о детях, чем та, что приписывают им супруги. При опросе американских пар оказалось, что 91 % жен и только 76 % мужей считают, что основные закупки продовольствия в семье совершают женщины (Burros, 1988). В другом исследовании было зафиксировано, что, мужья, оценивая свой вклад в работу по дому, утверждают, что делают даже больше, чем их жены, меж тем жены уверенно заявляли: они тратят усилий примерно вдвое больше, чем мужья (Fiebert, 1990).
Каждый вечер мы с женой бросаем вещи для стирки рядом с бельевой корзиной в нашей спальне. Утром один из нас кладет их в корзину. Когда жена предложила мне взять эту обязанность на себя, я подумал: «Хм, я ведь и так проделываю это в 75 % случаев». Я решил поинтересоваться у жены, как часто, по ее мнению, она убирает белье в корзину. «Ну,— задумчиво произнесла она в ответ, — примерно три раза из четырех». Следует ли удивляться, что разведенные супруги обычно обвиняют в разрыве один другого (Gray & Silver, 1990) или что администрация обыкновенно возлагает всю вину за плохо выполненную работу на ее непосредственных исполнителей, обвиняя их в недобросовестности и лени (Imai, 1994; Rice, 1985). (А исполнители, скорее всего, ссылаются при этом на какие-то внешние обстоятельства — плохое оборудование, чрезмерную загруженность, проблемы со смежниками, нечеткие руководящие указания и т. д.) Не вызывает удивления и то, что люди считают вознаграждение за свой труд справедливым только в том случае, если получают больше остальных (Diekmann & others, 1997).
Студенты также имеют привычку себе подыгрывать. После сдачи экзамена те, кто добился успеха, обычно приписывают победу своим личным заслугам. Они считают, что экзаменаторы просто справедливо оценили их знания (Arkin & others, 1979; Davis & Stephan, 1980; Gilmar & Reid, 1979; Griffin & others, 1983). Те же, кто «завалил» экзамен, склонны критиковать экзаменаторов, а не себя.
При знакомстве с результатами этих исследований я с трудом подавил чувство, что «знал все это заранее». Но давайте теперь посмотрим, как преподаватели объясняют хорошую и плохую успеваемость студентов. Когда не нужно казаться скромными, они склонны приписывать успехи учеников своим личным заслугам, а вину за неудачи сваливать на нерадивых студентов (Arkin & others., 1980; Davis, 1979). По-видимому, преподаватели думают так: «С моей помощью Мария закончила год с отличием. Несмотря на всю мою помощь, Мелинда провалилась на экзамене».

Можем ли мы все быть выше среднего?
Благосклонное отношение к себе проявляется и когда мы сравниваем себя с другими. Если прав был китайский философ Лао-цзы (VI в. до н. э.), говоря, что никто никогда в здравом уме не станет сам себя обманывать, разорять и переоценивать, то большинство из нас не совсем в здравом уме. Ибо, оценивая себя как личность и как полезного члена общества, большая часть людей считает, что почти по всем параметрам они выше среднего уровня. Это особенно заметно, когда мы сравниваем себя со всеми окружающими нас людьми, а не со своими знакомыми (Alicke & others, 1995). Судите сами:

- Бизнесмены, как правило, убеждены в том, что их нравственные устои выше, чем у большинства коллег (Baumhart, 1968; Brenner & Molander, 1977). При проведении одного из общенациональных опросов был задан вопрос: «Как бы вы оценили свои моральные качества и нравственные ценности по шкале от 1 до 100 (100 баллов соответствует воплощению всех мыслимых добродетелей)?» Половина участников опроса выставили себе 90 баллов и выше; и только 11 % — 74 и ниже (Lovett, 1997).

- 90 % менеджеров считают, что их коэффициент полезного действия выше, чем у среднего менеджера, равного им по рангу (French, 1968). В Австралии 86 % людей, принявших участие в опросе, оценивают свое выполнение работы выше среднего уровня, и только 1 % — ниже (Headey & Wearing, 1987).

- В Голландии большинство учащихся средней школы считают себя более честными, настойчивыми, неординарными, дружелюбными и надежными людьми, чем их сверстники (Hoorens, 1993, 1995).

- Большая часть водителей — даже те, кто в результате аварии попал в больницу, — считают, что по своему мастерству и осторожности вождения они безусловно выше среднего уровня (Guerin, 1994; McKenna & Myers, 1997; Svenson, 1981).

- Люди, как правило, считают, что они умнее многих (Wylie, 1979), выглядят лучше, чем основная масса их ровесников (Public Opinion, 1984), и предубеждений имеют меньше, чем окружающие (Fields & Schuman, 1976; Lenihan, 1965; Messick & others, 1985; O'Gorman & Carry, 1976).

- Большинство людей убеждены, что лучше заботятся о своих престарелых родителях, чем их братья и сестры (Lerner & others, 1991).

- Жители Лос-Анджелеса считают, что у них более крепкое здоровье, чем у соседей, а большинство студентов колледжа полагают, что продолжительность их жизни превысит среднестатистическую почти на 10 лет (Larwood, 1978; С. R. Snyder, 1978).

Создается впечатление, что мы обитаем на берегах сказочного озера Уобегон (Garrison Keillor), где «все женщины верны, все мужчины сильны, а все дети талантливы». Большинство людей — 66 % — оптимистично полагают, что выглядят моложе своих лет, и лишь 12 % ощущают себя старше своего биологического возраста (Public Opinion, 1984). В связи с этим на ум приходит любимый анекдот Фрейда: человек говорит своей жене: «Когда один из нас умрет, думаю, я перееду в Париж».
Субъективные оценки личных качеств (например, «Я — дисциплинированный») в большей степени провоцируют на «игру в свою пользу», чем объективные оценки поведения (например, пунктуальности). Американские студенты скорее оценят выше свою «нравственность», чем «интеллектуальные способности» (Allison & others, 1989; Van Lange, 1991). Люди часто считают, что более других озабочены такими социальными проблемами, как загрязнение окружающей среды, надвигающаяся угроза голода и т. д., но при этом не делают для решения этих проблем ничего конкретного (White & Pious, 1995). Наличие у человека высокого уровня образования не исключает склонности к игре в свою пользу. Даже социальные психологи нередко это демонстрируют, уверяя себя, что их поведение более этично по сравнению с поведением большинства коллег (Van Lage & others, 1997).
Субъективность оценок мешает нам правильно формировать собственные понятия об успехе (Dunning & others, 1989, 1991). Так, оценивая свои «атлетические способности», я вспоминаю, как хорошо играл в баскетбол, а не те мучительные недели, когда, будучи правосторонним игроком бейсбольной команды Малой лиги, только и думал о том, как бы увернуться от летящего мяча. Оценивая свои «лидерские способности», я мысленно рисую образ выдающегося лидера, чья манера поведения схожа с моей. Пользуясь при определении нечеткими критериями, каждый из нас может считать себя относительно преуспевающим. При проведении опроса 829000 выпускников колледжей ни один из них не оценил себя ниже среднего уровня по умению «ладить с людьми» (субъективная, желательная черта), причем 60 % заявили, что, по их мнению, попадают в первые 10 процентов самых уживчивых, а 25 % видели себя в числе тех, кто попадает в однопроцентный состав лидеров!

Ну и т.д.: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/meirs/07.php

[bob]

Проблема ведь не в отсутствии некой фактической, "объективной" справедливости, а в субъективности ее оценки самим человеком. Что с этим вот делать:

Пока ничего. Сначала надо, всё-таки разобраться с объективной частью справедливости. А с субъективной можно разобраться и потом.

[ВадимZero]

Сначала надо, всё-таки разобраться с объективной частью
спаведливости.

и что же это такое?

[Дед Моррозоу]

Сначала надо, всё-таки разобраться с объективной частью
спаведливости.

и что же это такое?

Как бы не определили, это будет такая же субъективная штука, что и субъективная часть справедливости.

[origo]

Но в той же Скандинавии преступность низкая безо всякой бетризации.

http://top.rbc.ru/society/12/09/2013/876453.shtml

[Darth Sirius]

[bob]

Сначала надо, всё-таки разобраться с объективной частью
спаведливости.

и что же это такое?

Для того, чтобы это определить, необходимо понять источник возникновения любой формы эксплуатации. Как ни странно, он всегда один. Это монополия. На что-либо. Не важно, на что именно. Не обязательно глобальная в рамках страны или отрасли. Она может быть и локальной, в масштабах одного двора, между двумя соседями. (Маркс правильно угадал один из частных случаев: собственность на средство производства.) То есть вот у Вас есть шуруповёрт, а у меня нет. Я говорю: дай-ка мне шуруповёрт. А Вы: а вот чёрта тебе лысого, дать-то я дам, но приверни-ка мне за это полочку над умывальником, будь так несказанно добр. И придётся быть добрым.
Помимо средства производства в традиционном понимании монополия может распространяться на что угодно - на раскрученный бренд, товарный знак, на юридическое лицо, да хоть на коллективный писательский псевдоним, например. В представлении Маркса это было только средство производства в виде чего-то большого и чугунного: станка, паровоза, крана.
А теперь обобщим, что это значит с точки зрения рыночной экономики и наиболее абстрагированно от конкретики. Это - монополизация канала закупки или сбыта услуги любого рода.
Эксплуатация возникает там, где в сетке экономических цепочек взаимного спроса и предложения услуг возникает "узелок", где несколько таких цепочек сходятся в одну точку и/или расходятся из неё.
Насчёт эксплуатации в марксистском варианте, можно сказать, что это была верная интуитивная догадка (но очень частная). Более сильного "узелка", чем предприятие трудно представить. Пашет тысяча человек, а канал сбыта услуг наружу у них один, и на этом общем крантике кто-то сидит, кто имеет возможность его повернуть, куда угодно.
Или банк. Даже самый маленький - это узел сотен тысяч экономических цепочек. В нём аккумулируются средства тучи вкладчиков, и он кредитует тучу заёмщиков. На этом он и наживается, играя комиссией и ставкой.
Или отношения бренд-вендор-дистрибьютеры-прокладки-интеграторы-покупатели. На каждом таком звене из одной точки выходит целая ветвь поставок. Понятно, что львиная доля прибыли оседает у владельцев бренда, а чем ниже в цепочке - тем меньше, и все остальные зависимы от него и не могут слезть с иглы.
Обязательна ли там постоянно существует эксплуатация? Вовсе нет. Но это ситуации, поднимающие риск её возникновения, провоцирующие её. А любая система стремится к точке наинизшего равновесия. То есть, если риск есть, его однажды в полной мере реализуют. Выжмут из ситуации всё, что возможно. Если есть возможность поизгаляться над контрагентами, попавшими в зависимость, то рано или поздно, но это сделают.
Конкуренция между такими узелками, действительно снижает вероятность реализации риска. (Чем меньше масштаб узелка на общем фоне, тем менее он опасен.) Но никогда не полностью снижает. То есть, казалось бы, надоел один банк с его рвачеством, пойди в другой. Но беда в том, что в другом тоже надуют. Они же не отстают от соседей в своей практике. Надоели штрафы - уйди на другой завод. Но то же самое. Надоел Мелкософт, иди в Apple. А не всё ли равно, кто именно снимет с тебя последние штаны и под какой вывеской? Так что Каутский, хоть в чём-то и прав, но лишь отчасти. И вот это "отчасти" и является основным источником возмущений в любом слое общества, от первых лиц до последних.

[bob]

С большими монополиями, некогда захватывавшими целые отрасли промышленности, разорявшими более мелких конкурентов ценовой игрой, ещё во времена Великой Депрессии научились бороться посредством антимонопольных кодексов. А вот единообразно и систематически расшивать мелкие локальные монополии, постоянно возникающие тут и там с целью срубить лишних денег, не умеют и не желают до сих пор. А они являются основными средствами чрезмерного обогащения и постоянными источниками лишних незаработанных денег в системе. Источниками финансовых пузырей и недобора денег по кредитам. Это как раз та скрытая экономическая угроза, на которую принято закрывать глаза. Потому что иначе, если не закрыть глаза, особо богатым не станешь. Если совсем по честному играть, охраняя свободу рынка услуг от мелкого мошенства. Наоборот, это считается законным способом заработка, высшим пилотажем со стороны предпринимателя - аккумулировать какой-нибудь большой общак с любого вида контрагентов (с сотрудников или поставщиков, покупателей, партнёров), и спустить его себе в карман. Именно так выглядит предпринимательская мечта, "удача в бизнесе", в современном прочтении. И, чем больше таких "удач", тем ближе очередной экономический коллапс.
Так что Кейнс учил плескать деньги не туда, куда надо, в белый свет как в копеечку. А Фридман учил отсасывать их не оттуда, откуда надо, а как раз у тех, у кого не надо было бы. А вот, откуда надо и куда, с моей точки зрения. Надо оперативно выявлять любой узел экономических связей, и отсасывать надо из узла, а вкачивать в его периферию. Пресекать попытки нажиться на простой аккумуляции взаимосвязей и манипуляции ими.
Я предлагаю перейти от площадных экономических бомбардировок, вроде тотального субсидирования или тотального монетаризма к точечным высокоточным ударам прямо в узкие места, а выявляются они не сложно. При современном финансовом мониторинге, который, к тому же, как правило, автоматизирован.