ВНИМАНИЕ! На форуме началось голосование в конкурсе - астрофотография месяца АПРЕЛЬ!
0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.
Ярослав ГоловановПРЕОДОЛЕНИЕ ОДИНОЧЕСТВА ОчеркУ Солнца мы одни Помню осенний вечер 1967 года. Гостиница в Центре дальней космической связи гудела от многочисленных застолий: утром «Венера-4» окончила свой 350 000 000-километровый путь. За считанные минуты ее финиша человечество узнало о нашей космической соседке больше, чем за сотни лет астрономических наблюдений, и повод для застолий, безусловно, был. Я отмечал замечательную космическую победу в гостиничном номере, где жили разработчики этой станции из конструкторского бюро, руководимого талантливым инженером и очень славным, приветливым человеком, Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской премии Георгием Николаевичем Бабакиным. Все наперебой говорили, вновь переживая пережитое, и только один человек не принимал участия во всеобщем веселье и угрюмостью своей резко контрастировал со всей праздничной обстановкой. Это был конструктор Глеб Максимов. Совсем молодым инженером пришел он в КБ Сергея Павловича Королева, принимал самое активное участие в создании первых лунников, а когда вся «межпланетная автоматика» перешла от Королева к Бабакину, Максимов тоже перешел в новое КБ. — Ты что грустный такой? — спросил я Глеба. — А вы все что такие веселые? — Он резко, повернулся, обводя глазами наш стол.— Чему вы радуетесь? Неужели вы не понимаете, что сегодня мы осиротели в Солнечной системе? Все! Больше никаких надежд нет... Он был прав. Все, что знали мы тогда о Марсе, вселяло серьезные сомнения по поводу реальности существования марсиан. Но надежда на Венеру еще сохранялась. Плотные, глухо закрывающие всю планету облака, по мнению некоторых астрономов, могли скрывать мир, если и не похожий на земной, то, во всяком случае, не враждебный жизни вообще. Помню, я читал где-то, что Венера должна переживать сейчас время, напоминающее каменноугольный период в истории Земли, что это царство болотных гадов, гигантских хвощей и папоротников.Но кто знает? Может быть, в расчеты (не знаю, были ли расчеты, да и как можно сосчитать, не имея данных) вкралась ошибочка в несколько сотен миллионов лет, может быть, уже вызрели в тропических лесах Венеры существа разумные...Была, была надежда, Глеб прав. И вот жестокая реальность: последующие измерения показали, что температура на поверхности планеты около 500 градусов, давление порядка 100 атмосфер. Жизнь, разумная ли, неразумная, во всяком случае, на основе углеводородных соединений существовать там не могла. Эти данные были получены позднее «Венерой-7», но уже «Венера-4» разрушила все иллюзии.
Да, конец 60-х - начала 80-х - это была эпоха Разочарования (именно так, с большой буквы). Я же сам её застал, хотя вроде бы не должен был. Но… доинтернетовская эпоха, информационный голод… Помню, читал в школе Ксанфомалити, «Планеты, открытые заново». Это была квинтэссенция эпохи. Эпохи Разочарования. Мёртвый Марс, раскалённая сильнее автоклава Венера… Уже в начале 80-х стало известно про подводные океаны Европы, метановые океаны Титана (на самом деле максимум моря, но не суть). Так что 70-е - это было дно, от которого нужно было оттолкнутся. Не единственное, конечное. Горячие юпитеры, мининептуны, нетипичность Солнечной системы… Таких крушений надежд будет ещё не одно, уверен. С неизбежными новыми возрождениями.
Да всё просто.
главное разочарование было в отсутствии достоверных следов инопланетян во всём исследованном пространстве
Большинство людей просто не понимают насколько он фундаментален. Насколько угрожающим может быть то или иное его решение!
Я вырос на космической опере. Когда я был младше, я много читал журналы. Их легко было найти в магазинах. У меня остались сентиментальные чувства к этому типу историй и мне нужно было написать одну из них, из-за того, как быстро изменились наши знания о солнечной системе. Тогда стало ясно, что Марс, описанный Эдгаром Райсом Берроузом или Ли Бреккет или Эдмондом Гамильтоном — тот Марс или та Венера — великий водный мир — их попросту не существовало.К концу 1961 года у нас уже были фото с орбиты, указывающие, как на самом деле выглядели поверхности Марса и Венеры. Но знание еще не распространилось, так что еще можно было успеть проскочить с рассказом в старом стиле. Я понял, что это мой последний шанс написать рассказ подобного типа.Так что я написал «Розу для Экклезиаста», события которой проходили на старомодном Марсе с красными пустынями и пригодной для дыхания атмосферой. Рассказ был смесью всех моих чувств к старому Марсу. И я решил написать рассказ про старую Венеру сразу после него. Это был «Двери лица его, пламенники пасти его». Я никогда больше не смогу написать еще одну историю в этом стиле. Эти рассказы были моей данью той фазе истории жанра, которая теперь закрыта навсегда.»
Вот скоро в зоологических музеях появятся удивительные животные, первые животные с Марса или Венеры. Да, конечно, мы будем глазеть на них и хлопать себя по бедрам, но ведь мы давно уже ждем этих животных, мы отлично подготовлены к их появлению. Гораздо более мы были бы поражены и разочарованы, если бы этих животных не оказалось или они оказались бы похожими на наших кошек и собак.
Вы сами себе морочите голову. Это же вы придумали свою сверхцивилизацию, и никак вы не поймете, что это слишком просто – современная мифология, и не более того.…Мы неизбежно должны наблюдать следы их деятельности, но мы этих следов не наблюдаем. Почему? Потому что сверхцивилизаций не бывает. Потому что превращение цивилизаций в сверхцивилизацию почему-то не происходит.
Где космос может принести ресурсы - всё развивается
В мае-июне этого года на орбите одновременно было 17 человек, новый рекорд. Конечно на будущие десятилетия это экстраполировать не стоит, но даже на околоземной орбите людям есть что делать. Не всё ещё изучено, испытано. Особенно замкнутые экосистемы (правда с ними и на Земле мало экспериментировали, с переменным успехом).
Я вырос на "остаточном космическом оптимизме". То есть. В 1975-м мне было 10 лет. Моё поколение уже твёрдо знало что Марс мало отличим от Луны, а Венера - парниковый ад. Мы знали что фантасты прошлого ошибались. Что космическая реальность куда более суровая и вся прошлая фантастика (Ранние Стругацкие, Владко большой друг СССР Рей Бредбери) - это АЛЬТЕРНАТИВНАЯ реальность.Которой нет.Тем не менее всё свое отрочества (11-14 лет) я был буквально погружен в (остаточный) космический оптимизм по поводу колонизации космоса.
В мае-июне этого года на орбите одновременно было 17 человек
Цитата: Klapaucius от 15 Сен 2023 [05:26:27]В мае-июне этого года на орбите одновременно было 17 человекэто на МКС и китайской или только на МКС?
Это было ГЛУБИННЫМ разочарованием.Это разочаровало... САМЫХ УМНЫХ...
Недавно наткнулся на любопытный момент в недавней статье ТрВ:Цитата: Как создавались шедевры: «Пикник на обочине» и «Сталкер»Станислав Лем посвятил повести специальную статью, оформленную в виде послесловия к польскому изданию «Пикника на обочине» в 1977 году. Писатель формулирует: «Взятое в целом, Посещение для 99% человечества прошло без следа, и этим оно противопоставляется всей традиции научной фантастики. Это не банальная оппозиция. Доктор Пильман называет человечество „стационарной системой“, потому что привык использовать термины из физики; в переводе на язык историка эти слова означают, что контакт с „Иными“ не может, если только не вызывает глобальной катастрофы, внезапно отменить течение человеческой истории, поскольку человечество не в состоянии вдруг «выпрыгнуть» из своей истории и войти — благодаря космической интервенции — в совершенно другую историю. Эту догадку, которую я считаю правдивой, научная фантастика, лакомая на сенсации, обошла молчанием. Так что Посещение в „Пикнике“ — это не странность для странности, а введение исходных условий для мысленного эксперимента в области „экспериментальной историософии“, и в этом заключается ценность этой книги».Возможно, совершенно откровенно высказываемая Лемом зависть, что не ему пришла в голову идея «Пикника на обочине», вызвана и тем, что он чувствовал — это в творчестве братьев Стругацких их «Солярис».В принципе где-то отсюда можно отсчитывать закат научной фантастики: и там и там авторы по сути начинают декларировать фундаментальную бесполезность нового научного знания для общества - и там и там в первых главах исчерпывающе разъясняется, что контакт с иной цивилизацией и принципиально иной формой жизни - самого, по сути, важного, эпохального события в соответствующих науках с момента определения их базовых понятий и "аксиоматики", минимум за последние полтора века - оказываются в принципе не важными для общества - что с ними что без них оно практически не меняет своё устройство никак - ни в лучшую ни в худшую стороны. Хуже того: многие даже чисто научные аспекты этих явлений представлены там как принципиально недоступные прояснению.Таким образом, это - фундаментально демотивирующие произведения, отрицающие саму идейную суть научной фантастики как проводника позитивистского мировоззрения и фактически превращающие её в свою противоположность. У Стругацких это началось с 70-х, а у Лема - уже с начала 60-х. Причём Аркадий Стругацкий впоследствии, спустя ещё десятилетие почему-то стал постулировать совершенно противоположную идею: о том, что контакт таки может оказать очень большое влияние на земное общество, но исключительно негативное.Если первый переход - от модернистского оптимизма к статистскому пессимизму вполне можно считать естественной эволюцией взглядов мыслителя, то последующий переход к почти паническому алармизму последовательным не выглядит никак.Так что если кто-то хочет указать корни нынешнего упадка идей популяризации научного просвещения - начинать надо отсюда, с классических произведений "мэтров фантастики".
Станислав Лем посвятил повести специальную статью, оформленную в виде послесловия к польскому изданию «Пикника на обочине» в 1977 году. Писатель формулирует: «Взятое в целом, Посещение для 99% человечества прошло без следа, и этим оно противопоставляется всей традиции научной фантастики. Это не банальная оппозиция. Доктор Пильман называет человечество „стационарной системой“, потому что привык использовать термины из физики; в переводе на язык историка эти слова означают, что контакт с „Иными“ не может, если только не вызывает глобальной катастрофы, внезапно отменить течение человеческой истории, поскольку человечество не в состоянии вдруг «выпрыгнуть» из своей истории и войти — благодаря космической интервенции — в совершенно другую историю. Эту догадку, которую я считаю правдивой, научная фантастика, лакомая на сенсации, обошла молчанием. Так что Посещение в „Пикнике“ — это не странность для странности, а введение исходных условий для мысленного эксперимента в области „экспериментальной историософии“, и в этом заключается ценность этой книги».Возможно, совершенно откровенно высказываемая Лемом зависть, что не ему пришла в голову идея «Пикника на обочине», вызвана и тем, что он чувствовал — это в творчестве братьев Стругацких их «Солярис».
Многих ли берёт за душу парадокс Ферми теперь?Большинство людей просто не понимают насколько он фундаментален. Насколько угрожающим может быть то или иное его решение! Мне пришлось постареть что бы дорасти до понимания фундаментальности этого парадокса. А большинству он до сих пор - дурная игра ума. Люди наивно уверены, что парадокс мнимый и есть удобное для него решение
Возможно, совершенно откровенно высказываемая Лемом зависть, что не ему пришла в голову идея «Пикника на обочине», вызвана и тем, что он чувствовал — это в творчестве братьев Стругацких их «Солярис».
Разве не вышли мы из Проекта несравненно более богатыми, чем вошли в него? Новые разделы коллоидной физики, физики сильных взаимодействий, нейтринной астрономии, ядерной физики, биологии, а прежде всего новые знания о космосе - вот лишь первые проценты от нашего информационного капитала; а ведь он, уверяют специалисты, обещает прибыли и в дальнейшем. Конечно. Но польза бывает разного рода. Муравьи, натолкнувшись на мертвого философа, быстренько им воспользуются. Мой пример вас шокирует? Именно этого я и хотел.
Автор
Тема: Колонизация космоса людьми: когда, как и почему мы в ней разочаровались? (Прочитано 18079 раз)
