(заранее приношу извинения за слишком длинное цитирование)
В фото-архиве Порцевского нашлось, среди прочих, одно интересное фото.
ПХУТЭМ?
Планетарский Художественный Театр Эстрадных Миниатюр
"Первый планетарий в России появляется во времена СССР, спустя шесть лет после открытия первого в мире планетария в Германии, и становится четырнадцатым планетарием в мире (после планетариев в Германии, Австрии, Италии).
В 1926 году ряд ученых и общественных деятелей предложили создать в Москве планетарий, увидев в нем способ пропаганды новых научных идей и философии материализма в области построения Вселенной. Идея оказалась весьма заразительной, ее поддержали власти и образованная часть общества. В 1927 году в конструктивистcком журнале «Современная архитектура» был опубликован первоначальный вариант проекта планетария, который рассматривался как массово-зрелищный комплекс универсального назначения. Зрительный зал планетария мог быть использован не только для лекций по астрономии, но и для других целей – концертов, спектаклей, собраний, митингов и др. В том же году были высказаны соображения об использовании для планетария существующих зданий, как это тогда было принято: одной из церквей (особенно привлекала идея приспособления под планетарий недостроенного собора Александра Невского на Миусской площади) или здания 2-ого Государственного цирка на Садово-Триумфальной улице, в котором теперь располагается театр Сатиры. Поиск и анализ возможностей продолжались почти год, и только в 1928 году было принято окончательное решение строить специально предназначенное для планетария здание.
23 сентября 1927 года, в день осеннего равноденствия, был заложен первый камень фундамента нового здания, а 5 ноября 1929 года для публики открылся Московский планетарий. На открытии присутствовали не только весь Московский совет, члены Советского правительства, члены дипломатического корпуса, но и культурная общественность, многие ученые, писатели. Были там Константин Георгиевич Паустовский, Лев Кассиль. Владимир Маяковский пришел на открытие Московского планетария, после чего в декабре 1929 года написал свое знаменитое стихотворение: «Пролетарка, пролетарий, заходите в планетарий». Первый в стране «звездный театр» стал выдающимся сооружением московской архитектуры 1920-х гг., одним из лучших примеров русского конструктивизма. Композиция здания отличалась цельностью, лаконичностью, хорошими пропорциями и полным отсутствием лишних деталей. По существу, для зрелищных учреждений началась новая эпоха астрономических театров. Наука и просвещение становились более доступными, популярными и зрелищными.
Параболический купол был неким художественным открытием молодых конструктивистов. Ведь тогда и в других странах планетарии, цирки и подобные сооружения не перекрывались параболическими куполами. Планетарий сразу стал заметным событием в стилеобразующих процессах архитектурного авангарда. Он широко освещался в отечественной и зарубежной печати.
Технология естественным образом определила круглую форму в плане зала и всего здания с пристроенными к нему лестницами, проекционной, помещения для аппарата и главного входа. На первом этаже почти все пространство занял вестибюль-фойе и малая лекционная аудитория. На втором этаже – главный демонстрационный зал вместимостью 500 человек, который занимал все подкупольное пространство. При нем практически не оказалось необходимых подсобных помещений. Зал был связан с фойе тремя лестницами: одна использовалась для входа, две другие – для выхода публики. Четвертая винтовая лестница имела чисто технологическое назначение – служила выходом для оператора из блока управления аппаратурой. В пояснительной записке к проекту авторы писали, что «зрительный зал может быть использован не только для сеансов планетария, но и для других целей – концертов, собраний, митингов, спектаклей». С 1930 года последовали мелкие реконструкции и пристройки к новому зданию. Новый тип сооружения приходилось совершенствовать в процессе эксплуатации. Вначале к зданию была пристроена сзади небольшая кинопроекционная и начал осваиваться невысокий подвал для хозяйственных нужд: кладовых, буфета и библиотеки. Вестибюль оказался тесным, был уничтожен гардероб: зрители сидели в зале в пальто, что облегчало график движения посетителей, но создавало определенные неудобства.
Важно отметить, что появление нового типа культурно-образовательного просветительского учреждения произошло на подъеме научной мысли, когда в воздухе носятся и активно обсуждаются общественностью идеи Циолковского, Цандера. Планетарий имел принципиальное значение для вступления в новую эпоху развития культуры и науки. Традиционному театральному зрелищу противопоставлялись не только новые виды массового действа, носящие политико-агитационный характер, но и зрелища, преследующие научно-просветительские цели, в том числе и атеистические.
День 8 февраля 1935 года стал знаковым в истории планетария. В этот день мертвое небо было оживлено вступившим в действие аппаратом Константина Николаевича Шистовского «мерцание звезд». Звезды, проектирующиеся на купол, стали мерцать, создавая полную иллюзию настоящего звездного неба. Надо отметить что ни один из существовавших в то время во всем мире восемнадцати планетариев не смог добиться подобного эффекта мерцания. Любопытно, что сам изобретатель аппарата «Планетарий» профессор Бауэрефельд считал эту задачу технически неразрешимой. В 1935 году газета «Известия» в заметке «Оживление неба» сообщала: «…пять лет назад планетарий показал лишь неподвижную картину звездного неба… Сейчас посетитель планетария может уже видеть солнечное и лунное затмения, кометы, падающие звезды, полярное сияние, восход Солнца, зарю…». С самого открытия планетария в Москве главной задачей его деятельности стала театрализация лекций, составляющих основную нагрузку планетария. Вот почему уже в 1937 году появились первые спектакли о борцах научного мировоззрения. Они назывались просто: «Галилео Галилей», «Джордано Бруно» и «Коперник» (к слову сказать, две большие статуи Бруно и Галилея стояли в фойе планетария). Спектакли представляли собой живописные романтические рассказы о героях науки. Авторами были, как правило, сотрудники самого московского планетария. Например, автором «Галилео Галилея» был известный методист и популяризатор астрономии кандидат педагогических наук Виталий Алексеевич Шишаков. Также в создании этих спектаклей принимал участие профессор Константин Георгиевич Баев, немало труда в создание и режиссуру этих спектаклей вложил первый директор и создатель планетария Константин Николаевич Шистовский – человек разнообразного таланта и большого артистического дара. Не случайно он был близким другом Константина Сергеевича Станиславского и Николая Павловича Охлопкова.
Спектакли привлекали великолепными художественными и музыкальными постановками, где действовали, в основном, актеры различных театров Москвы. По вечерам, по крайней мере раз в неделю, шли спектакли с полным аншлагом. Визуальный ряд был на самом высоком уровне: скромные, но очень выразительные декорации, использовалась хорошая классическая музыка Бетховена, Чайковского, Глинки, Баха.
В планетарии не было достаточно места, чтобы разнообразить сцену, все, в основном, происходило в зале. Подмостками служила освещенная софитами небольшая подвижная площадка, которая позволяла производить смену декораций; гримерная помещалась в небольшом помещении с отдельным входом в звездный зал.
Театр не был официальным и не числился среди московских театров как отдельная, самостоятельная сцена, но актеры с энтузиазмом и легко соглашались на выступления под звездным небом.
Эта новая форма популяризации знаний дала положительные результаты, о чем говорили многочисленные положительные отзывы посетителей и печати. Известно, что Дмитрий Смолин был сценаристом и режиссером-постановщиком спектаклей в Московском планетарии в 1937—1941-е гг., но, к сожалению, подробных сведений об этом человеке не сохранилось.
Однако с ростом театра все труднее было организационно совместить его работу с лекционной – проведение обычных массовых лекций мешали, к примеру, репетициям труппы. Кроме того, в театре началось отклонение от основной линии – освещения борьбы передовой науки с религией; стали подготавливаться к постановке пьесы, не имеющие отношения к астрономии, театр стремился стать самостоятельной организацией внутри планетария. Окончательно деятельность первого, так называемого «научного театра», остановило начало войны.
После войны идея возрождения театра очень долго носилась в воздухе, но перевесил практический момент, т.к. в это же время в программе появилось значительно количество разнообразных циклов лекций для школьников, которые стали приносить основной доход московскому планетарию, и времени для театра не оставалось. Тем более, что театр требовал формирования актерской труппы, изготовления костюмов, декораций. В 1950-е гг. нашлись энтузиасты: очень много времени уделяли идее театра такие крупные режиссеры, как Завадский, Охлопков, режиссер театра им. Моссовета Осетинский. Шла работа над спектаклем «Истина дороже» о жизни, героической деятельности и гибели итальянского философа Джордано Бруно. Но создание спектакля, декораций, и другие затраты обременяли директора планетария, который был в те годы в ведении Всесоюзного общества знаний, и, сославшись на плохую акустику, чиновники загубили идею театра, несмотря на то, что спектакль был к этому времени готов, на него уже были готовы продавать билеты. Вместо него запустили цикл лекции на фундаментальные темы, одной их которых была «астрономия на службе народного хозяйства».
Но уже в 1957 году в Московском планетарии был создан любительский театр ПХУТЭМ (Планетарский Художественный Театр Эстрадных Миниатюр). Инициатором создания театра был известный в то время популяризатор науки, детский писатель и поэт, научный сотрудник планетария, фронтовик Владимир Чухров. Основным жанром театра были пародии (порой ловко замаскированные) на различные негативные явления в научно-просветительской деятельности. Актерами были сами сотрудники планетария и приглашенные актеры из ведущих театров Москвы. Консультировал же участников сам Аркадий Райкин. Отлаженные отношения с московскими театрами, позволили обеспечить ПХУТЭМ всем необходимым инвентарем и бутафорией.
В числе актеров ПХУТЭМа числились выдающиеся ученые-астрономы: Е.К. Страут, Б.А. Максимачев, С.В. Широков и др. ПХУТЭМ выезжал на гастроли и выступал во многих городах и республиках СССР.
Театр прекратил существование в 1975 году после смерти его основателя В. Чухрова.
Однако творчество ПХУТЭМа не предано забвению. В 1998 году спектакль «Лунный переполох» был поставлен учениками астрономической школы «Арго» при Московском планетарии в помещении Зоологического музея Москвы, где школа располагалась вплоть до 2003 года. В настоящее время этот спектакль входит в репертуар любительского студенческого театра «Культурный слой» Московского Государственного Университета Культуры и Искусств.
До 1977 года основу работы планетария продолжали составлять лекции, когда впервые стала внедряться новая форма работы — аудиовизуальные программы выигрывавшие красочностью и эмоциональностью. Изначально планетарии в СССР несли основную функцию — атеистическую пропаганду, что сильно ограничивало развитие новых методик.
Тем не менее, лекторы московского планетария были людьми очень талантливыми. Во внимание принимались не только сценическая выразительность лектора, но и его умение преподнести материал, своего рода смесь ораторского искусства с театральным действием. Лекторы обладали хорошими голосовыми данными, осанкой. Актеры преподавали лекторам ораторское искусство, например, очень большую роль в становлении профессионализма сыграла актриса театра Моссовета Валентина Григорьевна Холина, много лет шефствовавшая над планетарием. Ирина Владимировна Вагау, наряду с ролью экскурсовода астрономической площадке занималась с сотрудниками орфоэпией.
Плодом этой работы стали лекции-спектакли, спектакли одного актера. Например, «Сквозь тернии к звездам» – лекция о юности Ломоносова, автор Константин Николаевич Шистовский. Все лекции он писал в стихах, представления были богато декорированы не только с помощью статической декорации, но и светотехникой. Так можно было видеть и грозовые облака, и разряд молний. Замечательный эффект создавали лекции-сказки. Например, в одной из этих лекций по небу среди звезд летал ковер-самолет. Было еще «Путешествие Афанасия Никитина в Индию» Бориса Шишкина — пленительная лекция, которая показывала все чудеса этой страны. Она шла под музыку Испанской увертюра №1 «Блестящее каприччио на тему Арагонской хоты» Михаила Глинки. Музыка и видеоряд находили отклик зрителей. На эти лекции-спектакли приходили семьями, а иногда и целыми производственными делегациями, чтобы увидеть светотехнические зрительные чудеса.
Кризис театра в 1980-е гг. приводит в необходимости поиска новой сферы театральной деятельности. И именно планетарий дает возможности нового использования света и звука, выразительных средств (например, проекции на купол планетария, игра под звездным небом, имитирующем реальное небо в заданных месте и времени). Площадка, предлагаемая планетарием, недоступна ни одному другому типу театрального здания, условность здесь сведена к минимуму, игра идет непосредственно среди зрителей.
В 1980-е гг. на границе профессионального и любительского театра образовалось пространство, где возникали новые коллективы — молодежные студийные театры. В условиях того времени им не суждено было оторваться полностью от любительской среды, хотя многие из них перерастали рамки любительских объединений и своим отношением к делу, и качеством постановок. Это были именно студии, т.е. формирующиеся, развивающиеся самостоятельные театральные образования, большинство которых стремилось к профессиональному уровню работы.
В 1989 году при московском планетарии, заполняя характерное для эпохи пустое пространство между любительским и профессиональным театром, был снова создан театр «Планетариум–театр» или «Фантастический». К этому времени поменялись идеологические установки в обществе и спектакли становились не о жизни борцов за научное мировоззрение, а по мотивам «звездных» сказок, произведениям писателей фантастов, на библейские сюжеты.
Первым спектаклем стала музыкальная постановка «Вселенная Николая Рериха» режиссера Сергея Скрипкина, главную роль в котором исполнял Сергей Королев, актер Большого театра. Постановку сопровождала проекция на купол планетария картин художника.
А благодаря сотрудничеству Московского планетария с баптистской общиной Москвы и газетой «Протестант» появились великолепные рождественские и пасхальные театральные спектакли под небом планетария. Спектакли «Звезда Вифлеема» и «История, рассказанная в Иерусалиме» шли всегда с аншлагом. Этот опыт показал, как эффективна в астрономической досуговой деятельности методика смешения науки, религии и искусства. На этих спектаклях создавалось ощущение причастности к происходящему на сцене под звездным небом планетария. В такой своеобразной форме зрители узнавали о звездном небе христианства, о тайне Вифлеемской звезды, о лунном затмении, происшедшем в момент распятия Иисуса Христа (затмение 03.04.33 года н.э.). Узнавали об этом не из уст лектора или рассказчика, а от «оживших» на сцене библейских персонажей: от восточных магов-звездочетов, от пастухов, от Иосифа и Марии и многих других.
Однако дальнейшего развития эта практика не получила. И опыт московского планетария в нашей стране следует рассматривать как уникальный.
Также были поставлены спектакли «Маскировка», который, по сути, явился зарождением интерактивной постановки, вовлекая зрителя непосредственно в участие в действии (зал представлял собой внутренность космического корабля); «Смерть» по мотивам сатирической комедии Вуди Аллена 1975 года «Любовь и смерть». Сюжет разворачивается на фоне России эпохи наполеоновских войн, где герои рассуждают о философских и мировоззренческих проблемах.
Невозможно не отметить антрепризный спектакль «Калигула» (по одноименной пьесе Альберта Камю), который шел при использовании оборудования планетария – аппарата «Планетарий». Автором сценария и постановщиком был Олег Осетинский, знаменитый русский кинодраматург, кинорежиссер, преподаватель музыки, писатель, журналист. Главную роль исполнял французский актер Лоран Шанто, роль придворного поэта — Михаил Мамаев. Он вспоминал впоследствииОднако в связи с закрытием Московского планетария в 1994 году на ремонт, театр прекратил свое существование и был реорганизован в «Образовательный центр «Планетариум», выпускающий уникальные аудиовизуальные комплекты для школ и внешкольных учреждений, по разным областям знаний.
Примечательно, что главным архитектором проекта реконструкции здания Московского планетарий в 2002—2007 гг. являлся Александр Викторович Анисимов, выполнивший ряд работ по формированию новых типов общественных зданий и театральных объектов.
По проектам А.В. Анисимова построен ряд зданий в Москве и других городах: это главный архитектор проекта нового здания и реконструкции старого Театра на Таганке (1973—1976 гг.), автор интерьера зала для прослушивания Московского театра миниатюр (1992 год), главный архитектор проекта Московского театра классического балета на Скаковой улице (1997 год).
Таким образом, мы видим, что история театра в московском планетарии делится на три самостоятельных этапа, три театра. Первый из них, возникнув еще до Великой Отечественной Войны, представлял собой самодеятельный театр, но в то же время имел отличительную особенность — отсутствие агитационного начала. В то время как одной из главных целей самодеятельных коллективов является обличение худших проявлений и симптомов эпохи, сатирическое высмеивание, в театре московского планетария можно говорить о четкой научной составляющей первых спектаклей, чья специфика находилась в поле астрономии. При этом научность не имеет ничего общего с атеистической составляющей лекционного направления основной деятельности.
Вторая волна театра 1957—1975 гг. уже полностью соответствовала своей эпохе, неся сатирическое пародийное начало.
Театр 1989—1994-х гг. отразил период распада СССР, ставя свободные спектакли на религиозные темы, открыто сотрудничая с баптистской общиной. Другую существенную часть спектаклей составляли постановки, созданные по мотивам писателей-фантастов, которыми зачитывалась вся страна, и которые будоражили воображение советских людей".
Космические подмостки: театр в московском Планетарии
Татьяна Платонова
